Борису 26 лет. К этому возрасту он уже не стал музыкантом: "Больше всего на свете я любил музыку, больше всех в ней - Скрябина. Музыкально лепетать я стал незадолго до первого с ним знакомства. К его возвращенью я был учеником одного поныне здравствующего композитора. Мне оставалось еще только пройти оркестровку. Говорили всякое, впрочем, важно лишь то, что, если бы говорили и противное, все равно жизни вне музыки я себе не представлял. Но у меня не было абсолютного слуха. Так называется способность узнавать высоту любой произвольно взятой ноты. Отсутствие качества, ни в какой связи с общею музыкальностью не стоящего, но которым в полной мере обладала моя мать, не давало мне покоя. Если бы музыка была мне поприщем, как казалось со стороны, я бы этим абсолютным слухом не интересовался. Я знал, что его нет у выдающихся современных композиторов, и, как думают, может быть, и Вагнер, и Чайковский были его лишены. Но музыка была для меня культом, то есть той разрушительной точкой, в которую собиралось все, что было самого суеверного и самоотреченного во мне, и потому всякий раз, как за каким-нибудь вечерним вдохновеньем окрылялась моя воля, я утром спешил унизить ее, вновь и вновь вспоминая о названном недостатке".
Не стал юристом, хотя поступил на юридический факультет Московского университета и год проучился.
Попытался стать философом: перевёлся с юрфака на философское отделение историко-филологического факультета Московского университета (его в 1913 году и окончил) и даже год учился в Марбурге: "...в апреле месяце как-то утром мама объявила, что скопила из заработков и сберегла в хозяйстве двести рублей, которые мне и дарит с советом съездить за границу. Не изобразить ни радости, ни полной неожиданности подарка, ни его незаслуженности. Фортепьянного бренчанья по такой сумме надо было натерпеться немало. Однако отказываться у меня не было сил. Выбирать маршрут не приходилось. Тогда европейские университеты находились в постоянной осведомленности друг о друге. Начав в тот же день беготню по канцеляриям, я вместе с немногочисленными документами унес с Моховой некоторое сокровище. Это был двумя неделями раньше отпечатанный в Марбурге подробный перечень курсов, предположенных к чтенью на летнем семестре 1912 года".
Не был счастлив в любви: в Марбурге ему отказала во взаимности девушка, в которую он был влюблён с 14 лет.
"...В тот день всю тебя, от гребёнок до ног,
Как трагик в провинции драму Шекспирову,
Носил я с собою и знал назубок,
Шатался по городу и репетировал.
Когда я упал пред тобой, охватив
Туман этот, лед этот, эту поверхность
(Как ты хороша!)- этот вихрь духоты -
О чем ты? Опомнись! Пропало. Отвергнут".
Затем был роман с замужней женщиной, тоже не очень удачный, к тому же, эти отношения не одобряли родители.
Занялся было поэзией, но постоянно сравнивал себя с "гремевшим" в те годы Маяковским: "я сознавал себя полной бездарностью. Это было бы еще с полбеды. Но я чувствовал какую-то вину перед ним и не мог ее осмыслить. Если бы я был моложе я бросил бы литературу. Но этому мешал мой возраст. После всех метаморфоз я не решился переопределяться в четвертый раз".
Борис Збарский, молодой учёный-химик (а впоследствии академик АМН СССР, Герой Социалистического Труда, разработчик состава для бальзамирования тела В.И. Ленина, руководитель лаборатории при мавзолее), управляющий морозовскими заводами во Всеволодо-Вильве, приглашает Бориса Пастернака в "долгие гости", и тот немедленно соглашается.
К счастью для мировой литературы. Потому что именно здесь, на Урале, Борис Леонидович начинает писать настоящие стихи, которые нравятся и ему самому, и его отцу, и читателям.
Сложно сказать, что именно его вдохновляет: то ли внимание Фанни Николаевны Збарской, жены Бориса Збарского, с которой они проводили довольно много времени, вместе ездили в Пермь, то ли "Урала твердыня" и "станции средь гор", то ли "Кама в быстром бисере фонарной ряби". Но факт остаётся фактом, именно из Перми Борис Пастернак уезжает поэтом.
Пермь, Пермская губерния, Урал появляются затем и в пастернаковской прозе: "Люверс родилась и выросла в Перми... Отец ее вел дела Луньевских копей и имел широкую клиентуру среди заводчиков с Чусовой" или "В начале 1916 года Сережа приехал к сестре в Соликамск... Собственно, приехал он не в Соликамск, а в Усолье. Город белел и трудился на другом берегу, и с заводского берега, из кухни заново отремонтированной докторовой квартиры, с первого же дня очень легко было понять, чем он стоит, и для чего, и с какой стати. Крутой торговый камень собора и казенных зданий мерцал и пасся, шарахнутый врассыпную подрывными припасами сытости, порохом довольства. Сводя в опрятные квадраты это заречное зрелище руки Грозного и Строгановых, оконца у доктора сияли так, точно именно в честь этой дали было сбито и мешочками сливочной пенки развезено по дереву свежее масло малярных белил. Так оно, впрочем, и было, – с худых, прорешливых палисадников конторской слободы нечего было взять".
Но кроме настоящих географических названий встречаются и вымышленные - Юрятин, Рыньва, Варыкино...
Какой же город стал прототипом Юрятина? Некоторые исследователи считают, что Пермь: http://www.dompasternaka.ru/library/detail.php?id=557, другие с этим спорят: http://perm-book.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=78:2011-09-19-12-24-09&catid=1:2011-06-29-04-57-54&Itemid=2, третьи не просто спорят, но и предлагают свои варианты, например, Сарапул: http://zwezda.perm.ru/newspaper/?pub=2569, Елабуга: http://elabuga.bezformata.ru/listnews/vse-o-nem-o-pasternake-borise/6662837/, Менделеевск: http://www.rt-online.ru/aticles/rubric-79/mendeleevskij_sled_v_sudbe_borisa_pasternaka.
Думаю, правых в этом споре нет и быть не может. Юрятин - это собирательный образ, но как же здорово он "садится" именно на Пермь!
Сегодня в очередной раз убедилась в этом, побывав на литературной экскурсии "Юрятин - город судьбы". Разработали маршрут специалисты Центральной городской библиотеки имени Пушкина, а провела экскурсию Марина Анатольевна Демидова.
Началось знакомство с городом на Рыньве в юрятинской читальне. Нам она известна как "Пушкинка" или Дом Смышляева. История дома: http://klyaksina.livejournal.com/371503.html
Фото 25.01.2012
А это сегодняшние
Участники экскурсии получили карту-схему Юрятина
и отправились на прогулку.
Побывали мы, конечно, не во всех точках, отмеченных на карте, ноябрьская погода к таким длительным походам не располагает, но услышали и увидели довольно много интересного.
Посмотрели на мужскую и женскую гимназию
Экскурсанты
Фото 25.01.2012
Подошли к памятнику Борису Пастернаку
И полюбовались "Домом с фигурами" (о Доме Грибушина: http://klyaksina.livejournal.com/358467.html)
Всё это под интересные истории, рассказанные Мариной Анатольевной. Большое спасибо за экскурсию!
Кстати, в ноябре экскурсии "Юрятин - город судьбы" проводятся бесплатно (для групп от 10 человек).
А 13 ноября в 14.00 в читальном зале "Пушкинки" можно будет увидеть небольшую театральную постановку - сюжет из "Доктора Живаго".
Вот как это было 25 октября:
Ну и вообще в пермских библиотеках проходит масса интересных мероприятий.
Афиша размещается здесь: http://www.biblioteki.perm.ru/main/index.html?id=14. Приходите, вам будут очень рады.
(В посте использованы цитаты из произведений Бориса Пастернака "Охранная грамота", "Марбург", "Урал впервые", "Станция", "На пароходе", "Детство Люверс", "Повесть").
Journal information